...будущее не вернуть...
На самом деле, в этой фразе - ВСЁ.
это не только паралелль с Теоденом, раскрывающая глубину величия одного и падения в гордыни другого.
Эта фраза раскрывает не только свою, личную, денеторовскую, но и трагедию обоих сыновей тоже.
Боромир - о, этот классический типаж гордых римских легионеров первых веков христианства! Не понимать, не видеть того, что кажется очевидным тем, кто уже понял, более того - спорить с этим, не просто спорить, а противостоять порой, с оружием в руках.
И - Понять. Осознать. В последний, предсметный миг пережить такое Покаяние (...я не знал...не понимал тогда...), такое Признание (...мой брат, мой вождь, мой Король!...) - которое и становится Искуплением, позволяющим увидеть Свет.
Боромир - это необычайно христианский персонаж. Нет, это не Савл (впрочем, и Фарамир не Савл - но это позже), но это именно свой, особый, Настоящий путь в Дамаск. Который завершился. Успешно.
Фарамир.
Тут сложнее.
Мне сложнее - потому что я еще в Тексте не люблю этого героя. И очень не любила вот буквально до последних дней уже сейчас. Ну не нравишься ты мне!(с)
(о природе не-любви фильмовой я уже говорила... это очень во многом осознание через-Денеторовское, да)
Сложнее и в самом Тексте - нет там той четкой картинки, которая позволила бы говорить о завершении Пути этого героя. Он мог преспокойно себе сидеть в своем Итилиене и плести заговор против последнего из угасшего рода, давно лишенного Короны(с)рiдный батьку. При чем любимая жена весьма себе могла его поддерживать в этом начинании, имея,как известно, с Королем свои старые счеты.
Однако, это из области такой фантасмагории, что даже мне, жуткой нелюбительнице Фарамира, кажется это глупым.
Потому что Фарамир - это тоже дорога в Дамаск. Дорога долгая. Тяжелая. Тем более тяжелая, что есть отец - давящий, жестокий, маска римского императора-гонителя. Есть брат - про которого неизвестно, достиг ли он своей Вершины. И какой была эта вершина, учитывая то, что Фарамир ох как хорошо знает своего брата. Знает, кстати, даже лучше, чем отец - впрочем, это слишком очевидно и потому дефолтно.
Фарамиру тяжело и самому. Он своей Вершины достиг. Еще при жизни - там, на заботливо сложенных отцом поленьях. Достиг - и должен жить с этим дальше, хотя обычно оченно хочется сразу таким тепленьким - и в рай. Потому что жить то с Этим - тяжело. А Фарамир - живет. Успешно.
это не только паралелль с Теоденом, раскрывающая глубину величия одного и падения в гордыни другого.
Эта фраза раскрывает не только свою, личную, денеторовскую, но и трагедию обоих сыновей тоже.
Боромир - о, этот классический типаж гордых римских легионеров первых веков христианства! Не понимать, не видеть того, что кажется очевидным тем, кто уже понял, более того - спорить с этим, не просто спорить, а противостоять порой, с оружием в руках.
И - Понять. Осознать. В последний, предсметный миг пережить такое Покаяние (...я не знал...не понимал тогда...), такое Признание (...мой брат, мой вождь, мой Король!...) - которое и становится Искуплением, позволяющим увидеть Свет.
Боромир - это необычайно христианский персонаж. Нет, это не Савл (впрочем, и Фарамир не Савл - но это позже), но это именно свой, особый, Настоящий путь в Дамаск. Который завершился. Успешно.
Фарамир.
Тут сложнее.
Мне сложнее - потому что я еще в Тексте не люблю этого героя. И очень не любила вот буквально до последних дней уже сейчас. Ну не нравишься ты мне!(с)
(о природе не-любви фильмовой я уже говорила... это очень во многом осознание через-Денеторовское, да)
Сложнее и в самом Тексте - нет там той четкой картинки, которая позволила бы говорить о завершении Пути этого героя. Он мог преспокойно себе сидеть в своем Итилиене и плести заговор против последнего из угасшего рода, давно лишенного Короны(с)рiдный батьку. При чем любимая жена весьма себе могла его поддерживать в этом начинании, имея,как известно, с Королем свои старые счеты.
Однако, это из области такой фантасмагории, что даже мне, жуткой нелюбительнице Фарамира, кажется это глупым.
Потому что Фарамир - это тоже дорога в Дамаск. Дорога долгая. Тяжелая. Тем более тяжелая, что есть отец - давящий, жестокий, маска римского императора-гонителя. Есть брат - про которого неизвестно, достиг ли он своей Вершины. И какой была эта вершина, учитывая то, что Фарамир ох как хорошо знает своего брата. Знает, кстати, даже лучше, чем отец - впрочем, это слишком очевидно и потому дефолтно.
Фарамиру тяжело и самому. Он своей Вершины достиг. Еще при жизни - там, на заботливо сложенных отцом поленьях. Достиг - и должен жить с этим дальше, хотя обычно оченно хочется сразу таким тепленьким - и в рай. Потому что жить то с Этим - тяжело. А Фарамир - живет. Успешно.